ПРЕДИСЛОВИЕ

Сорок лет назад, расположившись за тем же столом, что и сейчас, в уголке чистого листа я поставил цифру «1» и вывел название, возможно, благодаря которому эта книга привлекла ваше внимание, читатель.

Через год «Коммунистическая революция» была закончена и… со стола перекочевала в стол. В то время, в начале 80-х, об издании работы, представлявшей собой, мягко говоря, отступление от «генеральной линии», не могло быть и речи. Тогда «отступников» было принято «перевоспитывать» в изоляции от общества.

Должен сказать, что «отступничество» моё было не совсем обычным. Блюстители идейной чистоты, увлечённые отловом прозападных диссидентов-демократов, наверное, были бы немало озадачены, попадись в их сети инакомыслящий марксист (так я был назван в одной статье, опубликованной в мае 1990 г. в «Комсомольской правде»).

«Перевоспитания» в местах не столь отдалённых мне удалось избежать. Оказаться же там можно было проще простого. Ведь стержнем моей работы со студентами была концепция общественного развития, изложенная в «Коммунистической революции» (о существовании такой работы я ни разу не позволил себе проговориться). До сих пор удивляюсь, как могло случиться, что за многие годы моей леводиссидентской пропаганды в студенческих аудиториях (с конца 70-х гг. до перестройки) меня никто не выдал.

На моих занятиях часто студентов оказывалось больше, чем значилось в списке группы или потока. Такое, как выражались мои коллеги, переманивание студентов, понятно, било по их преподавательскому самолюбию. Что-то о моём «переманивании» просачивалось на кафедральный и институтский верх. Начальство реагировало на жалобные сигналы.

Несколько раз дело принимало более или менее серьёзный оборот. Заведующий кафедрой заводил меня за шкаф, который называли ритуальным (там решалась судьба преподавателей, чем-то выделявшихся на общем сером фоне), делал очередное китайское предупреждение и «по-дружески советовал» поискать другую работу. А однажды ворвавшись в аудиторию, вытащил меня в коридор и ни слова не говоря, вцепившись мёртвой хваткой под локоть, притащил на заседание тройки (зав, парторг и профорг). Только там он раскрыл рот и с натугой выдавил: что же такое ты им всё-таки говоришь?

Со временем я понял, что разного рода выволочки способны лишь подпортить настроение. Реальной опасности они не представляли. Сор из избы институтские начальники выносить не собирались. Я ведь представлял собой угрозу их, пригревших «ревизиониста», безбедному существованию.

Уважаемый читатель, не подумайте, что о своей востребованности студентами я говорю бахвальства ради. Своими воспоминаниями о преподавательской работе я делюсь с вами прежде всего для того, чтобы показать, что труд, казалось бы, лежащий в ящике стола мёртвым грузом, на самом деле способен ещё как эффективно работать. Думаю, я не раскрою большого секрета, если скажу, что эпистолярная работа над любыми проблемами неизмеримо продуктивнее, чем, так сказать, безбумажное продумывание. Без работы, написанной в стол, я бы не был так вооружён на своих лекциях и семинарах.

«Коммунистическая революция», перевязанная бечёвкой, лежала в столе, я работал, Черненко умер, близились перемены.

Рано или поздно из партийных верхов должна была снизойти новая, более радикальная, версия хрущёвской оттепели.

Действительно, перестройка, поначалу робкая, набирая обороты, позволила на некоторое время забыть о единомыслии, всяческих административных запретах, политической и идеологической цензуре, позволила затаившимся исследователям выдвинуть ящики столов и достать из них ждущие своего часа пожелтевшие страницы. На короткое время, как и в период двоевластия 1917 года, Россия стала самой свободной страной мира (Россию периода двоевластия самой свободной страной мира назвал Ленин).

Со своей рукописью я пошёл во взбудораженный перестройкой Ленинградский обком ВЛКСМ, на площадках которого читал лекции, участвовал в дискуссиях, работал в школе комсомольского актива «Лидер», вместе с левоориентированными аппаратчиками писал так и несостоявшуюся Программу Коммунистического Союза молодёжи.

Прямо при мне на титульном листе рукописи было начертано «В печать и в свет», поставлена подпись одного из секретарей Обкома и приложена обкомовская печать. Вы понимаете, читатель, какие чувства испытывает автор ещё не вышедшей, но уже одобренной издательством книги.

Однако, как говорится, недолго музыка играла. «Коммунистическая революция» вернулась в свой ящик.

Сейчас, когда я поднимаю в памяти события тех дней (с рукописью я пришёл в Обком в мае 1990 г.), мне кажется, что принеси я свою стопку листов на неделю-другую раньше, книга увидела бы свет. Но я опоздал. Поезд перестройки социализма уже переходил на путь, ведущий к капитализму.

Дикий капитализм всё более и более активно и неотвратимо обволакивал страну. В народе это ещё явно не ощущалось. А вот для функционеров, бюрократов и руководителей различного профиля и ранга капитализм стал уже практически свершившимся фактом. Левая группировка обкомовцев была отодвинута, она поубавилась в числе и её остатки рассосались. Верх взяли умельцы менять коммунистические пиджаки на демократические (о таком «переодевании», имея в виду прежде всего себя и нисколько при этом не смущаясь, говорил бывший «верный ленинец» Ельцин). Моя левая работа опять, как и в годы застоя, стала левой в другом смысле.

С 1990 года до сей поры прошло три десятилетия. Почему за эти годы я не откликался на достаточно частые требования товарищей, благо такая возможность появилась, издать «Коммунистическую революцию»? Потому что работа устаревала от года к году, от месяца к месяцу. Написанная в годы застоя, в изменившейся и динамично меняющейся обстановке она требовала весьма существенных корректив, тем бóльших, чем больше пищи для размышлений и выводов давали новые мировые и российские реалии. С ходом времени я стал всё более и более склоняться к мысли, что работу нужно писать заново. Что я и делаю. Так что, читатель, вы открыли «Коммунистическую революцию 2». Может быть, и прописавшаяся в столе «Коммунистическая революция 1» будет когда-то издана. Впрочем, полагаю, она будет интересна разве что историку общественной мысли.

Дотошный историк без труда обнаружит, что за годы, прошедшие с момента написания «Коммунистической революции 1» изменились не только некоторые авторские оценки и выводы, но изменились авторский подход и сам автор. Укажу на главную, на мой взгляд, авторскую метаморфозу.

Известно, что одним из обязательных условий успеха на научном поприще является критичность и самокритичность исследователя. Смело могу сказать, что за пять с лишним десятилетий своих научных изысканий это условие я старался блюсти как можно более усердно. За одним, правда, как многим в былые годы казалось, само самим разумеющимся исключением. Для меня, и, повторю, в этом я не одинок, вне критики оставались классики марксизма.

Неужели они безгрешны? Я говорю не о чём-то в их творчестве незначительном, сиюминутном, тактическом, а о существенном, основополагающем.

Новая действительность, раскрепостив исследователя, заставила посмотреть на классиков не как на небожителей, а как на смертных, которым свойственны увлечения, заблуждения и ошибки. Да, они ошибались (ловлю себя на мысли, что легко бросать упрёки с позиций сегодняшнего дня). О главной ошибке Маркса и существеннейшем изъяне марксизма мы обязательно будем говорить, читатель. Разумеется, говорить не голословно, не по-критикански, а аргументированно, доказательно.

Перефразируя известное изречение, скажу: Маркс, Энгельс, Ленин для меня авторитеты, но истина дороже.

Будучи, извините за нескромность, невольником истины и посему будучи вынужденным критиковать Маркса, я тем не менее считаю себя марксистом. Марксизм ведь – не только трактовка вещей и явлений, не только обобщения и выводы. Марксизм – ещё и метод, который позволяет, более того, заставляет трактовки, обобщения, выводы, даже глыбы теории дополнять, корректировать, изменять. Марксизм вне собственного развития немыслим. Между прочим, основоположники марксизма именно так понимали систему своих взглядов. Видные представители следующей генерации теоретиков и революционеров – Плеханов, Ленин, Троцкий, Зиновьев, Либкнехт, Люксембург – также считали развитие теории ядром марксизма.

Что касается эпигонов (от недоучки Сталина до остепенённых Пономарёва, Федосеева, Митина, Шахназарова, Бутенко, Косолапова и прочих), они лишь славословили развитие теории и под маркой её развития, скажу прямо, своим скудоумным бредом и беззастенчивыми подтасовками, будь то «переходный период от капитализма к социализму», «необоримость социализма», «построение коммунизма в одной, отдельно взятой стране», «развитой социализм», «общенародное государство», «одноклассовое социалистическое общество» и т.д. и т.п., основательно замарали марксизм. Придётся нам, уважаемый читатель, разгребать эти не имеющие ничего общего с марксизмом замаскированные под науку завалы. Это, на мой взгляд, имеет смысл постольку, поскольку на будущих волнах коммунистической революции теоретическое бессилие может опять оказаться на плаву.

Таким образом, нам придётся придерживаться двух линий. Наряду с позитивной работой мы уделим внимание, хотя это нельзя отнести к разряду приносящего удовлетворение, и очищению марксизма от псевдотеоретического мусора.

И ещё два замечания в заключение Предисловия.

Опыт показывает, что книга объёмом в триста и более страниц скорее отталкивает потенциального читателя, чем привлекает, особенно в наше время, когда клиповое мышление и соответствующее ему чтение стремительно замещают собой вдумчивую работу над текстом. Поэтому попытаюсь уложиться в обозначенный мною лимит. А это означает, что текст будет насыщен материалом, требующим определённой умственной работы и не подходящим для диванного усвоения.

Что касается формы изложения, я буду придерживаться канона, устоявшегося в моих прежних работах. Книга будет разбита на небольшие главы, завершением каждой из которых станет подведение её итогов. Итоги будут выделены полужирным курсивом.

Видимо, в Предисловии я сказал всё, что необходимо читателю для завязывания знакомства с автором. Более тесно мы познакомимся, уважаемый читатель, по прочтении вами книги.

Вдумчивого чтения.

7.12.2020. В. Искрин

e-mail: iskrin@narod.ru

НА СЛЕДУЮЩУЮ СТРАНИЦУ