Глава XXIV. ХРОНОЛОГИЯ БУДУЩЕГО

Вы дочитываете книгу. Круг замыкается. В этой, последней главе мы вернёмся к проблематике начала работы. Опять в центре нашего внимания окажется взятая в целом человеческая история, её структура, отдельные этапы общественного развития.

Думаю, вы понимаете, читатель, что повторяться я не собираюсь. Значит мы несколько иначе посмотрим на историческое развитие человечества? Да, и это отражено в названии главы, предметом нашего интереса станет хронологическая составляющая истории.

Занятие хронологией, пожалуй, является самым неблагодарным. Зачастую бывает трудно и даже невозможно определиться с хронологией прошлого. Что же тогда говорить о будущем. А нам, занимающимся коммунистической революцией и коммунизмом, по необходимости придётся заглянуть за горизонт. Признáюсь, читатель, я мог бы сделать это и раньше (в прочитанный вами текст местами напрашивались хронологические вставки), но, как видите, тянул до последнего. Сейчас, когда я, как говорится, припёрт к стенке, и отступать некуда, мне по обязанности перед вами и нашим предприятием просто необходимо, чтобы рассмотренное ранее приобрело законченный вид, расставить хронологические точки над важными для нас содержательными «i».

Таких точек я предполагаю расставить три. Иначе говоря, нам предстоит рассмотреть три хронологических вопроса.

Первый вопрос касается истории в целом и её темпа. Почему это важно? Как известно, человеческое общество развивается, ускоряясь, по экспоненте. Значит, чем более правильную экспоненту мы построим, тем точнее будут наши представления о её будущем восхождении, о временных параметрах грядущего.

В чём здесь проблема? Проблема состоит в определении исторического нуля, в нахождении той «точки» (правильнее: исторической полосы), от которой ведёт свой отсчёт человеческое общество.

Помню, в годы мой молодости считалось, что мыслящий человек (Homo sapiens) появился приблизительно 60 тыс. лет назад. Затем, прежде всего на основе свежих археологических находок, исторический нуль отодвигался всё дальше и дальше от нашего времени. Сейчас он установился на отметке примерно 100 тыс. лет. Похоже, что это действительно так.

Согласием с данным сроком я категорически отвергаю точку зрения, согласно которой человек и общество появились миллионы лет назад. К сожалению, такой взгляд, можно даже сказать, процветает. В чём ущербность этого взгляда и его приверженцев? Исследователи, считающие, что социальность зародилась миллионы лет назад, основывают свою точку зрения на свойственном нашим столь далёким предкам орудийном труде. Основывают, совершенно не принимая в расчёт, что труд с помощью произведённых самим тружеником орудий может быть инстинктивным, животным. Подтверждением реальности такого – инстинктивного – орудийного труда является жизнедеятельность многих видов братьев наших меньших. К тому же, чтобы считаться и быть человеком, помимо способности орудийно трудиться, надо обладать и другими человеческими чертами, например, речью. Человек есть комплекс атрибутов, а не один лишь орудийный труд. Доказать, что древнейший «человек» не владел речью, не составляет большого труда. Но я не буду этого делать, ибо вопрос о происхождении человека и человечества слишком далёк от нашей работы. Нас интересует лишь констатация «местонахождения» исторического нуля.

Интересно, можно ли на начало истории выйти более или менее теоретическим образом, абстрагируясь от археологических и этнографических данных? Да, на этот вопрос я должен ответить утвердительно. Так, например, пытался поступить, выискивая истоки социального, Поршнев. Этот незаурядный учёный предполагал, что известный по писаной истории отрезок социальной экспоненты, будучи продлённым против хода времени, вглубь истории, может попасть в искомый исторический нуль (кстати, выражение «исторический нуль» принадлежит Поршневу) [Б.Ф. Поршнев. О начале человеческой истории. М., 1974, стр. 32.].

Такому способу выяснения времени начала истории в логике не откажешь. Только вот меткость такого «выстрела», и, думаю, это понятно (надо ведь предельно аккуратно разобраться с писаной историей, прежде всего с древнейшими рабовладельческими цивилизациями), оставляет желать лучшего. На мой взгляд, есть другие, я бы даже сказал, в чём-то изящные и, главное, более точные и надёжные способы. Но, опасаясь перегрузить главу попутным материалом, я не буду на них останавливаться. Лучше я отошлю вас, уважаемый читатель, к какой-нибудь своей работе, где вопрос о происхождении человека и общества рассматривается достаточно детально [См.: В.И. Искрин. Загадка венеры каменного века. СПб., 2013, стр. 139–144.].

Примем здесь без проработки отстоящее от нас на 100 тыс. лет время за точку отсчёта истории общества и подумаем, что это нам даёт.

Это нам даёт максимально адекватную действительности экспоненту, даже, поскольку мы находимся в конце истории, практически всю её длину [В порядке небезынтересной для нас информации сообщу вам, читатель, что, по мнению Энгельса (конец 70-х гг. XIX в.), «… мы, по всей вероятности, находимся ещё почти в самом начале человеческой истории». Далее Энгельс предполагает, что его оценка, «надо полагать», будет поправлена лишь через несколько поколений. Что ж, видимо, мы относимся к тому поколению, которому, на основе объективных данных, по силам внести эту поправку (см.: Ф. Энгельс. Анти-Дюринг. – К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 87).]. И, следовательно, судить о будущем темпе истории мы можем достаточно правдоподобно.

В будущем лежит коммунистическая революция, её дальнейшее течение. Можем ли мы, прогнозируя её длительность, на кого-либо опереться? К сожалению, нет. «Мудрецы» с их националистическими прожектами не в счёт, а авторитетные марксисты-интернационалисты… Приведу три суждения по интересующему нас вопросу.

Так, Ленин оставлял «совершенно открытым вопрос о сроках или о конкретных формах отмирания (отмирания государства, что означает наступление коммунизма – В.И.), ибо материала для решения таких вопросов нет» [В.И. Ленин. Государство и революция. Полн. собр. соч., т. 33, стр. 96.].

Маркс, считавший, что революция «не будет кратковременной», на более чем полстолетия раньше высказался более определённо, но тем не менее достаточно осторожно и иносказательно: «Нынешнее поколение напоминает тех евреев, которых Моисей вёл через пустыню. Оно должно не только завоевать новый мир, но и сойти со сцены, чтобы дать место людям, созревшим для нового мира» [К. Маркс. Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 г. – К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, стр. 80.]. Думается, Маркс прилично поубавлял продолжительность коммунистической революции.

Троцкий же совсем неосторожен (неосторожностью я называю указание конкретных сроков) и опрометчив. По его мнению (1923 г.), «эпоха социальной революции будет длиться в мировом масштабе не месяцы, а годы и десятилетия – десятилетия, но не века и тем более тысячелетия» (правда, у меня нет полной уверенности, что в цитируемой работе Троцкий завершает свою «эпоху социальной революции» полным коммунизмом)) [Л. Троцкий. Литература и революция. М., 1991, стр. 146.].

Чуть далее Троцкий говорит о «20–30–50» годах, которые займёт революция [Там же, стр. 150.].

Как же мы решим этот вопрос (это второй вопрос данной главы)? Какое время мы выделим коммунистической революции?

Оттолкнёмся от Троцкого. Конечно, и это показала история, коммунистическая революция не прокручивается в течение десятилетий. Но и тысячелетий она не требует. Для становления коммунизма необходимы столетия. Сколько? Два (у нас за спиной уже одно), три, четыре, пять, шесть…? Скорее всего, мы не ошибёмся, если укажем на начало данного ряда. Каковы основания такого суждения? Их два. Во-первых, темп истории и, во-вторых, те изменения действительности, которые объективно ведут к коммунизму.

Таково моё мнение о длительности коммунистической революции. Вы рассчитывали на большее, читатель? К сожалению (а, может быть, к счастью) не могу вас порадовать «точностью». Хронометраж будущего требует не просто осторожности, а осторожности, осторожности и ещё раз осторожности. «Точность» здесь тождественна авантюризму.

После коммунистической революции наступает время коммунизма. Что это за время? Каковая длительность «последней формы общественного устройства»?

Коммунизм, на мой взгляд, очень интересен и специфичен в хронологическом плане. Разобраться с хронологической спецификой коммунизма нам поможет капитализм.

Полноценный (конкурентный) капитализм сложился где-то за серединой XIX века (отклонение от этого времени на одно-два десятилетия в ту или иную сторону совершенно не повлияет на вывод, к которому мы сейчас придём). Сколько времени он просуществовал в таком, как я выразился, полноценном виде? Да совсем ничего. Почти сразу же, вслед за несколькими годами органичного развития, капитализм начал подвергаться своему отрицанию. Самозародились и стали развиваться монополии, на «теле» капитализма появились язвы, сначала местные, локальные империалистические войны, затем – первая мировая, инициировавшая коммунистическую революцию. Настоящего (конкурентного) капитализма практически не было в истории. Действительность обязывает нас сделать только один вывод: капитализм в хронологическом плане явился мимолётным строем, строем-эфемером, его дальнейшее развитие оказалось поглощённым коммунистической революцией.

Занимаясь наукой и сталкиваясь с каким-то феноменом, всегда ставишь вопрос: является ли этот феномен исключением? И начинаешь искать. Поищем и мы. Может быть, в своей мимолётности капитализм не одинок? Оказывается, не одинок. Мимолётной является и последняя стадия (формация) первобытного строя. Она поглощается эксплуататорской революцией. Выходит, под мимолётность подпадает последний строй мегаформации.

А что же коммунизм? Правда, он стоѝт на последнем месте не в мегаформации, а в истории. Тем не менее по всем признакам он обещает быть эфемером, обещает выказать не меньшую мимолётность (а, может быть, даже и бóльшую), чем другие «последние в ряду». На то имеются определённые основания.

Изначально коммунизм представляет собой мировой строй. «Неорганическим телом» коммунистического человечества становится вся планета (процесс превращения Земли в «неорганическое тело» запущен уже сейчас). А что же дальше? А дальше – только выход за пределы дома, становящегося и ставшего «тесным» для человеческого общества. В противном случае – остановка развития.

В прошлом каждый шаг развития общества был связан с освоением новых пространственных сфер. Более чем земная и, следовательно, качественно отличная от земной сфера должна быть связана с более чем земным, более чем общественным качеством. Таковым может быть только качество логического. Коммунизм, только оформившись (если успеет), неизбежно должен стать поглощаемым логическим мироустройством, а человек коммунистического будущего должен становиться в процессе этого поглощения засоциальным существом. Такой метаморфозы, скоротечной метаморфозы, требует логика истории, её реалии и темп развития.

Вывод под нашим третьим вопросом (этот вопрос – о длительности коммунизма) напрашивается, если в двух словах, следующий: коммунизм мимолётен. А если чуть более пространно: длительность коммунизма исключительно мала.

Будущая история наверняка подтвердит этот прогноз. И тогда логические существа, если им это будет интересно, возведут мимолётность коммунизма (и мимолётность вообще) в ранг закона. Правда, я склонен ранг закона присвоить мимолётности уже сейчас. Опрометчиво? Не думаю. Узаконить мимолётность коммунизма требует пусть пока робко, но тем не менее всё интенсивнее и интенсивнее, теряющая черты социальности действительность (взять хотя бы генную инженерию, как и другое вмешательство в людской компонент материального носителя социальной формы, или, скажем, начала освоения космического пространства).

Чувствую, читатель, мы уходим в закоммунистическую даль. Видимо, под главой пора подвести черту и увенчать её (главу) итогами.

1. Определив «местонахождение» исторического нуля (отстоящего от нашего времени приблизительно на 100 тыс. лет), мы, посредством максимально адекватной действительности социальной экспоненты облегчили решение вопроса о продолжительности коммунистической революции.

2. Продолжительность коммунистической революции не может составлять ни десятилетия (что отринуто историей), ни тысячелетия.

Если ценой деления тысячелетней временнóй шкалы, приложенной к началу коммунистической революции, сделать сотню, то завершение коммунистической революции мы найдём в начале данной шкалы. На это указывают как теоретические прикидки, так и темп истории и устремлённая в будущее действительность.

При этом мы должны учитывать, что коммунистическая революция прорвалась в самом начале предоставленного ей историей входа. Это обстоятельство несколько растягивает коммунистическую революцию во времени. Иными словами, коммунистическая революция могла бы иметь и меньшую длительность, если бы её начало по каким-то причинам было отодвинуто.

3. Что касается коммунизма, он предстал перед нами в совершенно необычном «хронологическом обличьи».

Всё (как теория, так и действительность) свидетельствует о том, что строй видящийся «мудрецам» вечным и бесконечно совершенствующимся, в действительности окажется исключительно кратковременным, мимолётным, окажется строем-эфемером.

Коммунизм со своей скоротечностью составит компанию тем отрезкам (формациям) истории, которые, будучи последними в своём формационном ряду, уже успели продемонстрировать свою эфемерность. По всей видимости, коммунизм даже побьёт рекорд скоротечности (не исключено, что уже коммунистическая революция, завершаясь, начнёт поглощаться логическим).

Содержательной «судьбой» мимолётных исторических образований является их поглощение последующей исторической формой.

4. Коммунизм можно рассматривать как в качестве реального, динамичного и кратковременного (мимолётного) строя, так и в качестве идеального, относительно статичного и наделённого какой-то весомой длительностью.

Ранее мы уделили внимание (в частности, в главе «Коммунизм») идеальной ипостаси коммунизма. Думаю, рассмотрение коммунизма в двух его ракурсах способствует лучшему пониманию этого строя.

Таковы итоги данной главы.

Подошла к концу и книга. Теперь можно подвести и общий итог проделанной работы. Сформулирую его одной фразой и в сослагательном наклонении.

Если бы какой-то критик к названию прочитанной вами работы добавил подзаголовок «Основы теории коммунистической революции», я был бы весьма удовлетворён и, нескромно скажу, с ним согласен.

26.04.2021.

НА НАЧАЛО КНИГИ