Глава V.

ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ ЧАСТИЦЫ

Мир удивительно многообразен. Даже у себя в квартире вы найдёте сотни, а то и тысячи, самых разнообразных предметов. Выйдя из дома, вы увидите различные сооружения, машины, деревья, животных и, конечно, людей. Людей, так непохожих один на другого. А если, сравнивая людей, вы охватите всю Землю, то вряд ли и среди 7 миллиардов найдутся абсолютно тождественные двойники. Даже однояйцевые близнецы не являются копией друг друга… Выходит, природа располагает материалами, которые позволяют практически неограниченно разнообразить такой огромный мир. Посмотрим, так ли это?

Для этого, конечно, мысленно, разложим всё природное многообразие на элементарные «кирпичики», т.е. на то, что в нашем мире не может быть подвергнуто дальнейшему делению. Сколько же сортов «кирпичиков» мы тогда получим? Единицы, десятки, сотни, тысячи, … миллионы?

Видимо, в школе будущие инженеры недостаточно усердно грызли гранит науки. Многие студенты-второкурсники с уверенностью полагают, что сортов элементарного материала «очень-очень много». Я употребляю кавычки постольку, поскольку такой ответ мне приходилось слышать неоднократно. Перед верой в громадный ассортимент исходного материала меркнет даже едва ли не тотальная убеждённость в чудодейственном присутствии около компьютера кактуса, якобы оттягивающего на себя излучение монитора (между прочим, такую чушь исповедует и немалое число студентов-физиков пятого курса). Однако не будем о грустном.

На самом деле, и на это я указал в первой главе, исходных сортов всего четыре: два кварка (их называют верхним и нижним), электрон и нейтрино.

Именно на этих «четырёх китах» стоит всё вселенское мироздание. Иными словами, этот достаточный для функционирования материи набор мы обнаружим и в пределах Солнечной системы, и в нашей Галактике, и во всей Вселенной. Состав всего сущего ограничивается названным скудным ассортиментом. И эта бедность порождает поразительное многообразие вещей и явлений нашего мира.

Правда, есть ещё два аналогичных набора элементарных «кирпичиков». Вместе с набором, являющимся предметом нашего внимания, они составляют, на языке физики, три поколения элементарных частиц. Однако два поколения не задействованы в качестве материала для строительства вселенского здания, и я даже не буду называть по именам составляющие их «кирпичики».

Как мы знаем, во Вселенной имеется ещё тёмное вещество. Но и оно, по крайней мере, пока, не является «строительным материалом» Вселенной. Тёмную материю мы зачислили в состав вселенского балласта, в непродуктивную часть «тела» Вселенной.

Из нашего «строительного набора» пока, но только лишь до середины главы, мы вычтем и стремительно пересекающее Вселенную нейтрино. Непосредственно оно не является «строительным материалом». На его выдающуюся роль в созидании я укажу позже.

Естественно, нас не интересуют и элементарные частицы-переносчики. Мы занимаемся фундаментом, элементарной основой нашего мира.

Таким образом, всё вселенское многообразие создают лишь четыре исходных компонента. Назову их ещё раз. Это – верхний и нижний кварки, электрон и электронное нейтрино. Для человека, не привыкшего к такой физической данности, узкая ассортиментная база нашего мира представляется чем-то необычным и удивительным. Физиков, глаз которых замылился на элементарном наборе, фундаментальная четвёрка заставляет сухо поставить вопрос «Почему так?». Этот вопрос кочует по книжным и журнальным страницам уже несколько десятилетий. С годами оптимистические интонации, читаемые между строк, всё более и более теснятся какой-то безысходностью. Найти ответ на в общем-то бесхитростный вопрос, оказывается, не так-то просто.

А может быть, загвоздка, хотя бы частично, в формулировке вопроса? Его стандартная, характерная как для научной, так и для научно-популярной литературы формулировка сводится к следующему: «Почему наша Вселенная состоит из фундаментальных частиц, относящихся всего-навсего к четырём видам?» [см., например: Б. Грин. Элегантная Вселенная. М., 2005, стр. 17; Б. Паркер. Мечта Эйнштейна: В поисках единой теории строения Вселенной. СПб., 2001, стр. 163].

Вам нравится такая формулировка, уважаемый читатель? Лично мне, не очень.

Что меня в этой формулировке не устраивает? Стандартная формулировка, благодаря словечку «почему» (хорошо ещё, что не «зачем»), пусть не явно, но в принципе допускает присутствие некой управляющей нашим миром надвселенской силы, если угодно, персонажа и, следовательно, не нацеливает на выяснение объективного смысла интересующего нас феномена. Будучи более или менее приемлемой, с точки зрения частного физического исследования, устоявшаяся постановка проблемы оказывается неудовлетворительной, с более общей, мировоззренческой позиции. А такой, более основательный подход, думаю, здесь будет не лишним. Сам вопрос настолько грандиозен и фундаментален, что далеко выходит за границы физики. При всём уважении к этой науке, решая проблему четвёрки, мы определённо должны применить для её решения более общий, скажем так, мироведческий подход. Так мы и поступим. При этом физическая составляющая вопроса, оставшись в значительной мере за кадром, будет учитываться в полном объёме и на самом современном уровне физического знания.

На мой взгляд, формулировка занимающей нас проблемы должна выглядеть примерно так: что означает в нашем подчинённом действию объективных законов мире набор фундаментальных частиц? Как я заметил ранее, постановка адекватного действительности вопроса открывает путь к его решению. Разумеется, ничто не мешает нам целое исследовать по частям, т.е. заниматься каждой частицей в отдельности.

Что ж, возьмёмся за дело и сразу же, предположительно и в самом общем виде, попытаемся наметить решение: не материализуется ли в квартете частиц определённый комплекс свойств мира, комплекс основополагающих, фундаментальных характеристик нашей Вселенной?

И тогда, если это действительно основополагающие характеристики, они должны быть присущи всему тому, что наполняет мир и что его составляет, будь то вещи, явления и даже (выйдем за рамки материи) идеи, образы, эмоции, иллюзии, короче говоря, всё сущее и всё являющееся его отражением. Это должно быть что-то такое, что свойственно любому отдельному из множества, имя которому мир.

Что же это такое? Что является общим знаменателем всех вещей и явлений? И есть ли такой знаменатель? Да, такой знаменатель существует. Чтобы найти его, необходимо подняться на самый высокий уровень обобщения и… вспомнить когда-то заученные так называемые парные категории. Нам потребуется одна, центральная, интегрирующая, пара.

Припоминаете, читатель? Да, всем вещам и явлениям свойственны форма и содержание. Вселенная, представляя собой самую грандиозную вещь из нам известных (и одновременно будучи, пожалуй, самым величественным явлением), в этом плане ничем не отличается от отдельно взятой галактики, звезды, планеты, животного или песчинки. Как и любая другая вещь, она когда-то появилась и рано или поздно придёт к своему финалу. Как всякая вещь, она конечна и конкретна.

Но нас интересует не столько Вселенная-вещь, сколько её, если можно так выразиться, элементарный слой или уровень. Между прочим, в начале своей истории Вселенная была достаточно элементарной. Этот уровень также должен характеризоваться формой и содержанием, и они, поскольку дело идёт о материальном мире, обязательно должны быть материализованы, причём материализованы не иначе как в элементарных частицах. Причём одни элементарные частицы должны «нести ответственность» за содержательную сторону, другие – за формообразующую, одни, иначе говоря, – за остов мироздания, другие – за его, так сказать, фурнитуру и приведение к конкретному законченному виду.

Вышесказанное можно было бы считать красивым, но сумасбродным предположением, если бы материализованного разделения на формальные и содержательные элементы системы не имелось на других уровнях мировой конструкции.

Не буду далеко ходить за примерами. Тем более, что они перед глазами. Вы догадываетесь, читатель, что, расположившись за письменным столом, я смотрю в набранный текст, который состоит из абзацев, фраз, слов, букв. Возьмём буквы. Даже и в статичной графике можно обнаружить обязательные, содержательные элементы, те, без которых начертание знака невозможно, и, наряду с ними, так сказать, оформительские, придающие букве законченный вид. Какие это элементы? С ответом я немного повременю.

Займёмся вселенским элементарным набором. Наша задача состоит в распределении частиц, входящих в квартет, между формой и содержанием или, если к делу подойти с другой стороны, в привязке формального и содержательного аспектов вселенского элементарного бытия к членам фундаментальной четвёрки.

Начнём с содержательной стороны. Но прежде чем прейти к следующей логической операции, сузим круг претендентов. Понятно, что выбывшим из конкурса окажется нейтрино. Разве можно возлагать ответственность за остов мироздания на частицу, не задействованную в материальных объектах?

С тремя претендентами, по идее, разобраться легче, чем с четырьмя. Посмотрим… Вы уже пробовали подогнать решение под искомый результат? Не получается? Вот, если бы кварков было не два, а один, тогда бы мы, несомненно, закрепили кварк за содержательной стороной, а электрон – за формальной. Но кварков-то два. Что же делать? Разумеется, не подгонять и не фантазировать, а исходить только и только из реального положения вещей.

Нам, видимо, следует вспомнить, что содержание функционирующего объекта или развивающегося явления всегда внутренне противоречиво. Это взятое из реальной действительности положение должно нам помочь в решении проблемы «четвёрки».

Наш – развивающийся – мир динамичен и внутренне противоречив. Его противоречивость на элементарном уровне (впрочем, как и на любом другом) должна обеспечиваться не одним компонентом, а двумя, должна обеспечиваться двумя частицами. Эти частицы, находясь в противоречивом единстве, обязательно должны относиться к одному классу. Значит, для материализации содержательной стороны подходят только кварки, точнее, только пара кварков. На долю электрона, таким образом, выпадает обеспечение формы, формальной или формообразующей стороны мирового здания.

И это здание стоит и совершенствуется. Кварки и электроны составляют атомы (я опускаю интереснейшую, но поддающуюся решению проблему соединения кварков в нейтроны и протоны), атомы объединяются в молекулы, молекулы агрегируются в вещество, мир функционирует и развивается. Развивается в конечном счёте на кварково-электронном материальном базисе.

Как видим, привязка частиц к содержанию и форме не является сложным делом. Наличие двух видов кварков не мешает, а, напротив, помогает, более того, обеспечивает решение задачи.

Противоречивое единство означает не голое наличие сторон. Оно реализуется в представленной в том или ином виде их нерасторжимой связи. Разрыв этой связи лишает всякого смысла как стороны, взятые по отдельности, так и их ставшую формальной сумму. Противоречивое единство представляет собой диалектическое взаимодействие, а не метафизическое соседство.

Чтобы прочувствовать, что такое противоречивое единство, надо лишь осмотреться вокруг. Примеры диалектики сторон в рамках одного (и единого!) содержания жизнь нам демонстрирует буквально на каждом шагу. Взять хотя бы общественные классы, растительный и животный мир, мужской пол и женский, прошлое и будущее. Бессмысленно говорить о феодалах, если нет крестьян, о женщинах, если нет мужчин, о верхе, если нет низа. Сторона, утратив своего контрагента, утрачивают и свою сущность.

Однако вернёмся к кваркам. Действительно ли они находятся в неразрывном единстве? Да, это именно так. Оказывается, кварки невозможно отделить друг от друга. Если бы мы вознамерились их раздвинуть, нам понадобилась бы колоссальная энергия. Причём, с увеличением расстояния между кварками наши усилия должны были бы всё более и более возрастать. Невозможность раздвинуть кварки называется конфайнментом (от англ. confinement – ограничение свободы, тюремное заключение). Правда, считается, что при очень высоких энергиях могут быть получены свободные кварки. Осмелюсь высказать мысль, что если это произойдёт (и имело место в ранней, сверхгорячей Вселенной), то отдельный кварк уже не будет являться кварком. Утратив свою сущность, реализующуюся только в связке, он, формально оставшись кварком, по сути перестанет быть этой частицей. В мире частиц возможно и такое.

Мой критик потирает руки: «Автор расписал функции кварков и электрона. Интересно, что он собирается делать с нейтрино, для которого не осталось места в системе? Ведь все вакансии заняты».

Что ж, придётся отбиваться. Для начала я предполагаю понаблюдать за одним из процессов, в котором участвует нейтрино. К сожалению, размеры главы не позволяют даже бегло заняться историей этой частицы. Но процесс, на который я хочу обратить ваше внимание, читатель, настолько важен в плане развития нашего мира и настолько показателен для понимания роли нейтрино, что, на мой взгляд, им вполне можно ограничиться. Речь пойдёт о звёздной эволюции.

Как нам известно, согласно современным представлениям, Вселенная появилась примерно 14 млрд. лет назад в ходе Большого взрыва. Расширяясь, она остывала. И уже через сто секунд после Взрыва остыла настолько, что в ней стали образовываться ядра дейтерия (тяжёлого водорода), затем – гелия и в небольших количествах – лития и бериллия… Ещё через миллион лет, когда температура упала до нескольких тысяч градусов, из ядер стали образовываться атомы. На этом этапе химические элементы были представлены в очень узком ассортименте, явно недостаточном для прогрессивного движения. Но прогресс не остановился, ибо Вселенная вступила в фазу образования галактик и звёзд. Звёзды формировались из газовых облаков водорода и гелия под воздействием гравитационного сжатия.

В процессе функционирования звезды температура её ядра всё более увеличивается. В этой топке на основе исходных водорода и гелия образуются новые, более тяжёлые, необходимые для дальнейшего развития, в том числе и для появления нас с вами, уважаемый читатель, элементы. При повышении температуры в результате реакции синтеза гелий в центре звезды превращается в углерод, углерод преобразуется в магний, из магния образуется сера, а из серы синтезируется железо (в ходе побочных реакций образуются неон, кремний, фосфор, никель и другие элементы). На железе печь выдыхается. Процесс синтеза прекращается.

И тогда начинается сжатие. Его необходимой составляющей является выброс нейтрино. Поток этих частиц за считанные секунды возрастает в несколько миллионов раз. Нейтрино уносят энергию. В центре звезды возникает её недостаток. Сжатие ещё более ускоряется. Дело стремительно приближается к катастрофе. Проходит ещё несколько секунд, и звезда взрывается – вспыхивает сверхновая.

В ходе взрыва образуются более тяжёлые элементы (серебро, золото, уран) и вместе с синтезированными в недрах уже несуществующей звезды выплёскиваются в пространство. Из этого вещества медленно образуются новые звёзды, сравнительно богатые тяжёлыми элементами. Их называют вторичными. Такой звездой является наше Солнце. Процесс вторичного звёздообразования включает в себя формирование планет. А далее, на некоторых из них не исключено появление жизни, зарождение разума, написание и чтение книг, в том числе и о частицах, среди которых выделяется прямо-таки судьбоносное нейтрино.

Скажите, пожалуйста, сидели бы вы в кресле с книгой в руках или перед компьютером, щёлкая мышью, ругали бы (хвалили бы) автора, существовали бы вообще, если бы когда-то бешеный поток нейтрино не вырвался из агонизирующей звезды, чтобы… рассеяться в пространстве? Материя, в виде нейтрино исключив из вещного оборота часть себя, и, между прочим, немалую, такой ценой открыла путь дальнейшему развитию. Альтруизм какой-то, на элементарном уровне!

Но не будем больше поэтизировать вселенские процессы. Переведём наблюдаемое нами на язык теории, поднимем на ярус высокого обобщения. Но прежде замечу, что и на других этапах вселенского пути нейтрино выполняет аналогичную, состоящую в собственном изъятии и освобождении дороги для дальнейшего развития, функцию.

Каждый причастен к творчеству. Мы строим, модернизируем быт, готовим, шьём, производим какие-то детали и конструкции, изобретаем, ведём научный поиск. Для творения нового мы с неизбежностью используем имеющееся в наличии, для творения прогрессивного часто в ход идёт то, что устарело и перестало удовлетворять потребностям развития. Новое и прогрессивное никогда не создаются из ничего, на пустом месте. Однако это лишь одна из сторон данного процесса. Я хочу обратить ваше внимание, читатель, на другую сторону: в ходе такого рода преобразований всегда имеются отходы. Созидание невозможно без отходов. Полагаю, что это утверждение имеет статус закона. Но самое интересное, и важное для нас, состоит в том, что этот закон «работает» не только в мире людей, но и входит в качестве необходимого компонента в явления объективно разворачивающегося развития (мы наблюдали его действие, например, в образовании тёмной материи, являющейся балластом Вселенной). Иначе говоря, развитие невозможно без отходов. Не будь их, процесс просто бы застопорился.

Как мы знаем, способом существования мира является развитие. Наш мир немыслим вне прогресса. А раз так, то и на элементарном уровне мироздания должны быть свои отходы. И только одна частица из фундаментального набора претендует на эту роль. Правда, язык не поворачивается назвать нейтрино отходной частицей. Что ж, есть другой вариант. Поскольку в результате «самопожертвования» нейтрино мир трансформируется в прогрессивном направлении, нейтрино вполне можно назвать трансформационной частицей.

В развивающейся системе трансформационный компонент должен быть только вычитаемым. Возможность обратного движения (сложения) была бы чревата возвратом системы в исходное состояние, т.е. нейтрализацией развития. Что значит «вычитание» в переводе с языка логики и математики на язык физики? Это означает, что трансформационный компонент должен быть инертен, должен практически не вступать в реакции. Инертно ли нейтрино? Ещё как! Эта частица способна проскочить сквозь слой железа толщиной в целую астрономическую единицу, а это расстояние от Земли до Солнца.

Уважаемый читатель, если у вас есть дача, и вы собираетесь там что-то строить или перестраивать, вам для успеха вашего предприятия будут необходимы, во-первых, элементы основы (разного профиля и сечения для горизонтальных и вертикальных несущих деталей) и, во-вторых, различные элементы оформления остова (утеплитель, сайдинг, вагонка, наличники и пр.). А в-третьих, у вас обязательно образуется некоторый запас дров.

Что я этим хочу сказать? Только то, что мы с вами нашли достаточный и необходимый для функционирования развивающейся системы набор элементов (набор, удовлетворяющий нужды конституирования содержания, формы и трансформации). Причём набор, применимый не только к дачному строительству, но и к потребностям саморазвития мира. Принципы функционирования мира оказываются справедливыми и для функционирования его мизерной части. Было бы, по меньшей мере, странно, если бы дело обстояло иначе.

Здесь, я думаю, уместно вернуться к сюжету об «устройстве» буквы. Вы уже, наверное, прикинули, читатель, что как в кириллице, так и в латинице за содержательную сторону «ответственна» пара взаимно перпендикулярных отрезков (они являются противоположностями на плоскости), а за формальную – сопрягающий их, чаще всего представленный отрезком кривой, элемент. Что же касается трансформационных деталей, то из-за статичности «буквенного явления» в них нет необходимости.

Даже дачная постройка и статичная буква несут на себе печать достаточного и необходимого элементного набора. Если бы позволило место и ваше терпение, уважаемый читатель, я бы привёл ещё массу примеров. Впрочем, вы можете заняться такой классификацией сами. Разложите на элементарные группы, скажем, звуки и интонации русского и других языков. Но особенно не увлекайтесь. Помните, что на фундаментальном ярусе мироздания классификация намного проще и, я бы сказал, прозрачнее, чем в отдельных «уголках», тем более, статичных, социальной формы организации материи.

Что же касается фундамента мира, то, как мы выяснили, в необходимый и достаточный для его (мира) развития набор элементарных частиц, по крайней мере, должны входить две частицы внутренне противоречивой основы («содержательные частицы»), гибкая, способная легко менять свои состояния (на это ранее я не обращал вашего внимания) формообразующая частица и трансформационная частица, представляющая собой образующиеся в процессе развития вселенские отходы (в других развивающихся вселенных эта триада мыслима с иным численным наполнением своих членов).

Логика научного поиска обусловливает только такое решение. Так что поставленная нами задача решается, что называется, на кончике пера. Конечно, хорошо было бы решить её эдак лет пятьдесят назад, когда ещё не были известны кварки. Но мне представляется, что её решение и сегодня не будет лишним.

На этой мажорной ноте можно было бы поставить точку, если бы не одно «но». Надо ведь решить и вопрос с двумя незадействованными в мироустройстве семействами частиц. Раз уж ружьё повешено, оно должно выстрелить. Незадействованные частицы хотя и не входят в состав вещества, но они существуют. Их можно обнаружить в космических лучах и получить на ускорителе. Что природа хотела сказать, произведя на свет эти в общем-то ненужные компоненты?

Может быть, наличие подобных излишков вытекает из характера прогресса, а он, думаю это понятно, осуществляется стихийно, если угодно, в порядке эксперимента?

Перефразировав Чернышевского, можно сказать, что прогресс – это не тротуар Невского проспекта. Прогресс осуществляется не гладко. На своём пути ему приходится преодолевать массу препятствий.

Какие препятствия я имею в виду? На мой взгляд, они настолько очевидны, что не нуждаются в каких бы то ни было доказательствах и комментариях. Это – море случайностей, в котором прокладывает себе путь закономерность, это – отбраковываемые в конце концов тупиковые возможности и варианты, это – циклические движения, попятные подвижки и перерывы, это – временная утрата целостности процесса и нарушения материального единства системы. Это, если попытаться обойтись одним словом, – стихия. Впрочем, такое слово я уже произнёс.

Да, прогресс сопряжён со стихией, его реализация стихийна. И другим в нашем мире он не бывает. Таков характер развития.

То, что происходит в прогрессирующем мире, напоминает… эксперимент. В самом деле, ведь эксперименту присущи разного рода издержки: неудачи, отступления, повторы. Если вдруг на секунду мы встанем на идеалистические позиции, то, наверное, должны будем подумать, что кто-то (правда, не очень прозорливый и умный), совершенствуя мир, делает это в порядке перманентного эксперимента.

Если же мы предположим, что Вселенная совершенствуется в соответствии с неким высшим промыслом – по строго заданному плану, целенаправленно, с безошибочным выходом на определённые результаты, то, разумеется, при таком характере развития никакие излишки не образуются. Излишки просто будут излишни.

Другое дело, система, где имеет место саморазвитие. Оно, как показывает практика, сопряжено со стихийностью и объективно организующимся экспериментированием. Каково одно из основных условий успешного осуществления эксперимента? Оно известно каждому экспериментатору. Для того, чтобы лабораторный эксперимент не сорвался и принёс позитивные результаты, прежде всего необходим некоторый излишек материалов, причём материалов по возможности разных. Когда результат заведомо неизвестен (для чего и ставится эксперимент), излишки (имеющиеся в известном ассортименте) не излишни.

На вселенской арене действует тот же принцип, только, разумеется, объективно, без промысла, без плана, без цели. В нашей экспериментальным порядком развивающейся Вселенной (так же, как и в других развивающихся вселенных) вероятность присутствия излишков, как мне представляется, настолько велика, что о них можно говорить практически как о неизбежном.

Так, на мой взгляд, решается проблема неиспользуемого во Вселенной, в том числе вопрос нереализующихся семейств (поколений) элементарных частиц (в физике этот вопрос называют «вопросом избыточного копирования»). Как видим, проблему в сущности решает характер вселенского развития – стихийный, экспериментальный характер. Конечно, интересно было бы рассмотреть процесс возникновения излишков и изменения их объёма в ходе развития мира. Но эту тему я зарезервирую для другой работы.

Вот всё, что я хотел вынести на ваш суд, читатель, в этой главе. Вам судить, на что она была больше похожа, на эксперимент или на что-то более определённое и законченное.

А теперь, традиционные итоги.

1. Переиначив один из самых больных вопросов физики на объективный лад, думаю, мы сумели найти его решение.

В моей формулировке этот вопрос звучал так: что объективно означает набор фундаментальных частиц и, конечно же, что означает каждая частица в отдельности?

Оказалось, что посредством кварков в нашем мире реализуется его содержательная сторона, а посредством электронов – формальная или, иначе говоря, в паре кварков материализуется противоречивое содержание мироздания, а в электронах – его формальная составляющая.

Что касается всего набора, то его можно рассматривать как в известном смысле уменьшенную копию мира, потенциально содержащую в себе всё богатство его противоречий, исторических форм и проявлений.

2. В системе нашлось место и для не содержащегося в веществе нейтрино.

Эта, казалось бы, призрачная частица играет на мировой сцене роль не менее важную, чем другие члены фундаментального квартета. Переводя в порядке «самопожертвования» какую-то часть материи во вселенские инертные отходы, нейтрино обеспечивает трансформацию мира по пути прогресса и, что исключительно важно, делает прогресс в конечном счёте необратимым.

Возможно, вселенские отходы в будущем, в течение логического периода или позже, найдут применение и, преобразованные, войдут в продуктивную часть «тела» более высокой, чем наша, формы организации материи.

3. В этой главе мы вновь обратились к проблеме развития, путь которого, на что указывает действительность, отнюдь не прямолинеен.

Если мы представим развитие в виде движущегося объекта, то без труда заметим его приостановки и попятные движения, езду по кругу и объезды препятствий. А что касается самого пути, то на нём мы обнаружим хотя бы многочисленные развилки, особенно приметные в социальном и биологическом мире.

В силу всего этого нетрудно прийти к выводу, что развитие имеет стихийный, экспериментальный характер (при этом, если можно так сказать, индекс стихийности вселенской формы организации материи оказывается менее высоким, чем индекс субвселенской формы).

4. Из экспериментального характера вселенского развития вытекает неизбежность наличия некоторого ассортимента материальных излишков.

Мир осуществляет поиск нового, более высокого и продвинутого вслепую. Так же и учёный-экспериментатор ставит свои опыты, не очень отчётливо видя их результат.

Поэтому любое экспериментаторство (как объективного, так и субъективного свойства) требует более или менее широкого ассортимента материалов и их запасов. Зачастую в лаборатории после опытов остаются неиспользованные излишки.

Между прочим, мои излишки («невставляемые» в ту или иную концепцию теоретические наброски) мёртвым грузом лежат в соответствующих папках. А может быть, они когда-нибудь пригодятся?

НА СЛЕДУЮЩУЮ СТРАНИЦУ